Что в итоге?
Нас как авторов данной книги все вышеприведенные факты и аргументы подводят к следующим выводам. Похоже, пока стопроцентных объяснений происхождения жизни на Земле не дал никто: ни сторонники эволюции, ни приверженцы сотворения жизни Богом, ни кто-либо еще. И они, эти объяснения, могли бы появиться, например, в следующих случаях. В один прекрасный день с облаков спустился сам Бог и ясно и недвусмысленно заявил, что это он все создал, а никакая эволюция тут ни при чем.
Есть и другой вариант. Ученые-эволюционисты будут продолжать свои опыты и в один точно такой же прекрасный день создадут жизнь в пробирке из неживых элементов. Причем не просто создадут. А создадут, имитируя условия, которые существовали на Земле миллионы лет назад. Мало этого. Создадут в таком виде, что жизнь будет не просто существовать, а еще и сама по себе развиваться, эволюционировать, превращаться во все новые виды все более сложных живых существ. Вот тогда и эволюционисты докажут, что именно они были правы, а их гипотезы и предположения не являлись ошибками или сомнительными домыслами.
Пока ни того, ни другого, насколько можно понять, мы не наблюдаем. Никто нам никаких бесспорных доказательств не предоставляет, хотя их усиленно обещают. Поэтому, надо полагать, в настоящее время можно говорить о теориях, гипотезах, предположениях, но никак не о доказанных фактах. Более того, существующие материалистические гипотезы подчас не просто вступают в какие-то малозначительные противоречия с теми или иными научными открытиями и точно установленными фактами. Дело намного хуже. Эти самые факты и открытия, судя по всему, говорят, что теория эволюции неверна в своих исходных постулатах. И иные материалистические гипотезы в том числе.
Вообще, если говорить о научном подходе, то он предполагает, что соответствующее явление, являющееся его предметом, можно воспроизвести. А если такое воспроизведение невозможно, то тогда мы имеем дело не с научными знаниями, а с каким-то предположением, гипотезой, но не более того. Не с теорией. Именно это, похоже, и имеет место в отношении всех рассуждений в пользу биологической эволюции.
Что же касается божественного объяснения происхождения жизни, то тут есть о чем говорить, но не о чем спорить. Само присутствие божественного элемента в каких-либо гипотезах предполагает, что что-то в них остается необъясненным. Можно употреблять слово "Бог", а можно говорить немного иначе. Сказать, что речь идет о волшебном происхождении жизни. Тут не видно большой разницы между волшебным и божественным. И то, и другое относятся к области необъяснимого, непознаваемого и находящегося за пределами человеческого разумения. Если апеллировать к Богу, значит тем самым признавать, что что-то мы не знаем и еще не скоро узнаем. Если вообще узнаем. Кстати, в этой части разница между теорией эволюции и рассуждениями о нашем божественном происхождении, по сути, не так уж и велика. И в том, и в другом случае нас с вами "кормят завтраками", отсылают в далекое будущее, в котором мы, может быть, получим ответы на все вопросы. А может, и не получим. Просто в одном случае используется ссылка на такую категорию, как "Бог", а в другом случае Бога не упоминают и пользуются другими словами. Суть которых сводится к тому, что какие-то факты и явления нам пока не известны, но когда-нибудь будут известны. А может, и не будут. То есть прямо не сказано, что ситуация непознаваемая. Якобы, есть надежда, что будет познаваемая.
Итак, еще раз повторим, в чем суть авторского подхода. Биологическая эволюция вряд ли существует как всеобщее правило. Скорее, речь идет о частном случае. Может быть, только о каком-то ограниченном приспособлении к окружающей среде и об изменчивости в границах биологического вида. Но одновременно возможна другая эволюция – интеллектуальная. Она явно имеет место, по крайней мере, применительно к человеческому обществу. Скорее всего, она возможна и в отношении других носителей интеллекта, помимо человека. Вряд ли человек – это высшее достижение природы, в том числе с точки зрения интеллектуального развития. Мы чуть-чуть прикоснулись к миру вычислительных машин. И по очень разным направлениям эти машины оказались намного более эффективными, чем человек. Если можно создать что-то, превосходящее человека в отдельных аспектах, то, скорее всего, можно создать и такое, что превзойдет нас во всем. Авторам данной книги такое предположение не кажется уж слишком крамольным.
Иными словами, было бы несколько самонадеянно полагать, что человек и есть самая вершина развития умственных способностей во всей обозримой Вселенной. Другое дело, что мы пока не видим рядом с собой или где-либо еще явных и бесспорных проявлений иного, более высокого, интеллекта. Но по этому поводу у авторов есть определенные предположения, которые кажутся более или менее убедительными. Не видим, потому что смотрим не туда, куда надо, и не так, как надо.
Что же касается биологической эволюции, то, конечно же, нельзя утверждать, что она тотально ошибочна. Сторонники этой теории верно подмечают, что со временем биологические виды на Земле становились все более сложными, причем тут можно проследить определенную преемственность. Единственно, авторы теории биологической эволюции полагали и полагают, что источник такой преемственности – это саморазвитие биологических видов, их эволюция. Мы же как авторы данной работы полагаем, что такая преемственность, как и само развитие, – это результат эволюции не в области биологии, а в области интеллекта. А уж тот, развиваясь, влияет на биологическое развитие.