24. Российская внешняя политика и силовые модели обеспечения международной безопасности. СНВ-2
Что касается российской внешней политики, то, наверное, можно констатировать, что ни в научном сообществе, ни среди практиков, занимающихся международными отношениями, пока не сложилось системное понимание проблемы соотношения права и силы в международных отношениях. Соответствующие силовые акции предпринимаются, но их оправданность и необходимость осознается, видимо, скорее, на интуитивном уровне. Тут можно привести следующий достаточно показательный пример (Трофимов В.Н. Саботаж. М.: Делибри, 2018. С. 544–576). В самом конце 1993 года президент России Б. Ельцин и президент США Д. Буш подписали Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2). Согласно Конституции России в то время высшим органом государственной власти в стране был не президент, а Съезд народных депутатов (парламент). Конечно же, такой значительный договор, касавшийся разоружения, должен был быть предварительно согласован на всех уровнях власти. Однако этого не произошло, Б. Ельцин решил не показывать депутатам проект договора, сразу согласившись с американцами на его подписание. После того как договор был вынесен на ратификацию, Верховный Совет России стал запрашивать у исполнительных органов власти соответствующие обоснования. В частности, в МИД России был направлен официальный запрос Комитета по международным делам Верховного Совета России, в котором содержалась просьба разъяснить, как сочетается СНВ-2 с силовыми моделями поддержания международного порядка, используемыми Соединенными Штатами. В запросе содержалась также просьба изложить, как именно США используют такие силовые модели в своей внешней политике. МИД России не смог ответить на этот запрос. Как выяснилось, там не было никакой системной информации по данной теме. То есть исполнительная власть России заключила СНВ-2, не имея никакого представления о теоретических и практических основах формирования внешней политики США по вопросам применения силы и поддержания международного порядка. В лучшем случае речь шла об интуитивном понимании этого вопроса.