Введение
Что заставило меня взяться за тему предателей, сотрудничавших с другими государствами против своих собственных стран? Казалось бы, их удел – это всеобщее забвение. Вычеркнуть их из памяти, вот и все. И никогда ни в каком виде не вспоминать.
Однако не все тут так просто. С поступками тех или иных лиц, которых считают коллаборационистами, связаны важные моменты в мировой истории. Например, в самом начале 1941 года в Москве, судя по всему, решался вопрос, нужно ли начинать активное сотрудничество с Субхасом Чандрой Босом, известным борцом за независимость Индии. Если бы такое сотрудничество началось, это, скорее всего, быстро привело бы к тому, что Индия обрела бы независимость с помощью СССР. Однако в таком случае Советский Союз невольно (или умышленно) помог бы фашистской Германии сломить сопротивление Великобритании. Я не беру на себя смелость утверждать, что в результате СССР стал бы еще одним членом «оси Берлин – Рим». Но, скорее всего, такое развитие событий предотвратило бы нападение Германии на СССР в июне 1941 года. Возможно, конфликт между Германией и СССР возник бы позже. Но это была бы уже совсем другая ситуация. И в любом случае при таком раскладе вряд ли США могли бы рассчитывать на легкую победу в войне с Японией. Короче, мир был бы совсем иным.
Однако, насколько можно судить, тогда, в самом начале 1941 года, кремлевское руководство после длительных колебаний, но все-таки не согласилось с уговорами немцев ударить по Британии на двух фронтах. С Босом поговорили, к нему примерились. Но в конце концов отказались от сотрудничества и передали в Берлин. Очень вероятно, что именно это решение Сталина не трогать британскую Индию и пытаться и дальше сидеть на двух стульях послужило последней каплей и окончательно убедило Гитлера, что Советский Союз не был готов дальше углублять сотрудничество между двумя странами. Но такие колебания, по мнению немцев, явно были чреваты тем, что СССР мог и вовсе перейти в стан врагов Германии и Японии. И Гитлер не стал отменять план «Барбаросса»…
Конечно же, Сталин тогда пытался усидеть на двух стульях. СССР в то время поддерживал Германию экономически, продавал ей стратегическое сырье. Делил с ней зоны влияния в Восточной Европе, в том числе в Польше. Обещал не нападать на Германию (пакт о ненападении). Все это – в ситуации, когда Германия находилась в состоянии войны с Великобританией. Но одновременно Сталин не желал совсем уж окончательно портить отношения ни с англичанами, ни с американцами.
Согласитесь, такие переломные моменты в мировой истории достойны самого тщательного изучения. А значит, надо изучать и поступки такой довольно-таки неоднозначной исторической личности, как Субхас Чандра Бос, который невольно оказался причастен к формированию судеб многих советских граждан.
Если говорить о коллаборационистах, то надо также отметить, что далеко не всегда оценки, которые им дает мировое сообщество, бывают до конца точными и оправданными. Ведь, к сожалению, общественное мнение нередко бывает недостаточно объективным. Тем более, что формируется оно вполне определенными способами, где манипуляции и подтасовки – самое обычное дело. Ведь ярлыки к тем или иным деятелям подчас приклеиваются исходя из сиюминутных политических причин. При этом кто владеет средствами массовой информации, тот и формирует общественное мнение. Победитель называет себя героем, а побежденного пытается выставить в самом негативном свете. В результате картина с предполагаемым предательством иногда бывает искаженной. А настоящие предатели и коллаборационисты оказываются в тени, маскируются под политических романтиков, якобы не желавших вреда собственной стране.
Вообще, что такое коллаборационизм? Определение этого термина нетрудно найти в словарях. Тут есть некоторые разночтения, но в целом суть дела понятна. Во-первых, нередко речь идет не о рядовом предателе, а о более или менее заметной, часто политической фигуре. Во-вторых, предполагается, что те, кого обвиняют в коллаборационизме, сотрудничают с врагами собственной страны, причем этим своим сотрудничеством наносят ущерб интересам своей родины. Мало того, в результате деятельности таких людей какое-то иностранное государство оказывается в определенном выигрыше. Иногда коллаборационистами называют тех, кто просто сотрудничает с оккупантами. А подчас можно встретить даже мнение, что коллаборационисты – это те, кто хоть и не наносят вреда собственной родине, но, сотрудничая с другими странами, наносят ущерб каким-нибудь союзникам своей страны.
В общем, как мы видим, состав поступка, именуемого «коллаборационизм», не совсем совпадает с составом уголовного преступления, именуемого «измена Родине», хотя явно с ним перекликается. Тут есть определенные нюансы и тонкости. И определенные различия.
Исторически так сложилось, что коллаборационистами впервые стали называть тех, кто сотрудничал с фашистской Германией в период Второй мировой войны. Если быть точным, то речь идет о режиме Виши во Франции, о маршале Петене. Но потом этот термин стал применяться и более широко. Как правило, при этом имеется в виду умышленное сотрудничество с другой страной во вред своему собственному государству.
Есть некоторые исторические фигуры, которые в глазах общественного мнения уже давно и прочно воспринимаются именно как коллаборационисты, и никак иначе. В СССР это был генерал Власов. Во Франции – уже упомянутый Петен. В Индии – Субхас Чандра Бос. Однако есть и другие деятели, которые совершали поступки, явно подпадающие под определение коллаборационизма. Но их почему-то коллаборационистами не считают. Хотя они вполне того заслуживали. Цель данной книги – попытаться разобраться в этом сложном вопросе. Оценить, насколько на самом деле были коллаборационистами те, к кому прочно приклеился этот ярлык. И попробовать разобраться с поступками других деятелей, которых коллаборационистами обычно не называют. Это в данном случае де Голль, Махатма Ганди, Горбачев.
Тут читатель, наверное, скажет, что автор немного погорячился. Ну какой же коллаборационист Махатма Ганди? Или де Голль? Они – очень уважаемые люди. Не может же быть так, чтобы они совершали проступки, наносящие вред их государствам, сотрудничали с врагом, а об этом никто не знал и даже не догадывался.
Догадывался и знал, и даже очень. Но историческая наука, к сожалению, это не только изучение тех или иных событий и фактов. Это еще и хорошее средство для политических манипуляций. Для начала историки выискивают различные факты. И на этом этапе еще существует какая-то объективность. Потом выбирают из них только те, которые они считают наиболее характерными и важными. В результате с объективностью начинают возникать первые проблемы. Затем историки эти отобранные факты предают гласности. А в довершение всего еще и определенным образом комментируют. Тут уже объективность и вовсе может сильно пострадать. А что делать простому человеку? Ведь он не имеет возможности самостоятельно рыться в архивах. И не может делать выбор, какие факты обнародовать, а про какие умолчать. В лучшем случае он может лишь попытаться высказать свою оценку уже известным фактам. И то это будет оценка, о которой, скорее всего, почти никто и не узнает.
В общем, историки несомненно имеют возможность манипулировать общественным мнением. А при определенном умении запросто могут белое выдать за черное и наоборот. В свою очередь политики в определенной мере управляют историками. Вывод понятен: многое из того, что мы в мировой истории считаем достоверным, таковым на самом деле вовсе и не является. Оценки, имеющие статус «это общеизвестно», далеко не всегда бывают достоверными.
Именно потому-то я и решил углубиться в исследование биографий уже упомянутых людей, поскольку у меня возникли серьезные сомнения в справедливости соответствующих общественных оценок и ярлыков. При этом я постарался использовать свои познания в юриспруденции и не просто голословно что-то утверждать, а все-таки попытаться это и доказать. Не просто приводить те или иные факты, а давать им соответствующую юридическую оценку, квалифицировать, как это и принято в юридической теории и практике.
Будем надеяться, что читатель не сочтет мои выводы слишком экстремистскими и радикальными. Я стремился оперировать объективными фактами и более или менее бесспорными свидетельствами очевидцев.